Запад Эдема - Страница 72

– Ушли, – выдохнул он.

– Ты не можешь быть уверен в этом, – возразил Керрик.

Ортнар презрительно взглянул на него.

– Я абсолютно уверен. Кругом были только пожиратели падали, а они очень пугливы. – Его лицо говорило красноречивее слов. Он указал на стрелы, заполнявшие его колчан. – Там есть все, что нам нужно.

– Мы идем, – решил Херилак.

Было уже совсем темно, когда они достигли места побоища. Запах падали был уже довольно сильный. Пока охотники искали то, что им было нужно, Керрик стоял на берегу и смотрел на море до тех пор, пока Херилак не окликнул его.

– Кладите все сюда, – скомандовал саммадар. – Это принадлежало великим охотникам и должно принести тебе хорошее будущее.

Там были меховые ботинки с крепкими кожаными подошвами, накидка, пояс и другая теплая одежда. Длинное копье, крепкий лук и стрелы.

Из большой водокуши Херилак сделал маленькую, которую они смогли бы тянуть втроем, и загрузил ее всем необходимым.

– Можно идти, – сказал он, и голос его был мрачен, как смерть. – Мы никогда не забудем, что сделали здесь мургу.

Они шли всю ночь, таща волокуши до тех пор, пока от усталости не могли сделать и шагу. Усталость была настолько велика, что Керрик упал, где стоял и проспал до рассвета.

Утром Херилак отвязал от волокуши мешок с экстазом, и все погрузили кисти рук в восхитительную смесь сушеных орехов и ягод. Керрик был еще мальчиком, когда в последний раз пробовал ее, и детские воспоминания начали охватывать его, когда он принялся слизывать экотаз со своих пальцев.

Все-таки хорошо быть тану. Но едва подумав об этом, он почувствовал жжение в области поясницы. Скинув меха, Керрик обнаружил, что храбрый охотник, носивший эту одежду до него, кишел блохами. Теперь жизнь тану не казалась юноше такой приятной. Его спина болела от жесткой земли, а мускулы ныли от непрерывных усилий. Кроме того, подгоревшее и жесткое мясо не годилось для его нежного желудка, и он заторопился к ближайшим кустам.

Измученный рвотой, он увидел блоху, ползающую по его сброшенной одежде, и раздавил ее между ногтями. Он был грязен, утомлен и кишел блохами. Что он делает здесь с этими грязными устозоу? Почему он не в Альпесаке? Почему он не может вернуться? Вайнти умерла от удара копья, но кто в городе знает, что нанес его он? Его никто не видел. Почему бы ему не пойти обратно? На берегу двое охотников вновь привязывали груз к волокуше. Они могут идти без него. Но действительно ли он хочет вернуться в Альпесак? Многие годы он мечтал о побеге из города – и вот он свободен. Было ли это тем, к чему он стремился?

Керрик стоял по колено в холодной воде и сжимал кулаки.

Заблудший, не принадлежавший ни к одному из миров, отверженный и одинокий.

Херилак окликнул его, и слова разрушили паутину мрачных мыслей юноши. Он вышел на берег и медленно натянул свою одежду.

– Мы сейчас выходим, – предупредил Херилак.

– Куда мы направляемся? – спросил Керрик, все еще разрываемый противоречивыми чувствами.

– На запад. Найдем других охотников, вернемся и отомстим мургу.

– Они слишком сильны и многочисленны.

– Ну что ж, тогда я умру, но умру, отомстив этим тварям, уничтожившим мой народ. Это будет смерть, достойная саммадара.

– Хороших смертей не бывает, – возразил ему Керрик.

Херилак молча взглянул на него, поняв, видимо, противоречивые чувства юноши. Годы плена не прошли бесследно для этого мальчика, который теперь стал мужчиной. Эти годы нельзя просто вычеркнуть из жизни.

Херидак медленно потянулся к своей шее, медленно снял ремешок с ножом из небесного металла и протянул его Керрику.

– Это нож твоего оща. Ты его сын, и у тебя такой же, но поменьше. Возьми, пусть они висят на твоей шее рядом. Носи их и помни о смерти отца и всей твоей саммад. И о том, кто убил их. Храни ненависть в своем сердце и ищи способ отомстить.

Керрик заколебался, затем протянул руку, взял нож и крепко сжал его.

Он не вернется в Альпесак. Никогда. Он должен научиться испытывать только ненависть к убийцам своего народа.

Однако сейчас он чувствовал внутри только страшную пустоту.

Глава четвертая

Охота была очень плохой. Ульфадан вышел еще на рассвете, но смог увидеть совсем немного. Единственный кролик свисал с его пояса. Он был молод, и его мяса едва хватило бы одному. А что будет есть вся его саммад? Он подошел к краю леса и остановился под большим дубом, глядя на луг перед собой. Дальше идти он не смел.

Там были мургу. Отсюда и до конца мира, если мир кончался где-то, были только эти отвратительные и ужасные существа. Некоторые из них годились в пищу, и он однажды попробовал мясо с ноги одного небольшого мургу с клювом, которые паслись огромными стадами. Но смерть подстерегала охотников, рисковавших выходить из леса. В траве скрывались ядовитые мургу, змеи всех размеров, многоцветные и смертельно опасные. Однако еще хуже были гигантские существа, рев которых был подобен грому, а от поступи содрогалась земля. Как обычно, думая о мургу, он сжимал пальцами зуб одного из этих гигантов, который висел у него на груди. Один единственный зуб был таким же большим, как его предплечье.

Он был молод и глуп, когда рисковал жизнью, чтобы доказать свою храбрость. Из леса он увидел мертвого марага и отвратительных пожирателей падали, которые ссорились и рвали тело существа. Только когда наступила темнота, он осмелился покинуть убежище под деревьями, чтобы вырвать этот зуб из огромной челюсти. А потом вдруг появился ночной мараг, и только случай спас жизнь Ульфадана. Длинный белый шрам на бедре остался напоминанием об этой встрече. Нет, находиться вдали от спасительных деревьев было вовсе не безопасно.