Запад Эдема - Страница 27

– Он найдет вот это, – сказала Вайнти, указывая на стволы-стены и плетеные полы города, которые тянулись во все стороны от них. Дождь прекратился, и появившееся солнце сверкало в каплях, покрывавших листву. Малсас выразила свое одобрение, и Вайнти повела рукой вокруг.

– За городом – поля, уже полные животных всех видов, приятных и для глаза и для желудка.

Пока они шли через луга с пасущимися животными, Вайнти приказала вооруженной охране следовать впереди. Сквозь высокие стены из переплетенных стволов и шипов видны были гигантские туши урукубов, поедавших зеленые листья на краю джунглей, и даже на этом расстоянии был слышен грохот камней в их двойных желудках, которые помогали им переваривать огромное количество поглощаемой пищи. Малсас некоторое время молча смотрела на это зрелище, затем повернулась и направилась к центру города.

– Ты хорошо потрудилась, Вайнти, – сказала она, – и все сделала хорошо.

Жест Вайнти, выражающий благодарность, несмотря на свою ритуальность, был полон искренней признательности.

Похвала Эйстаи настолько выделялась среди других похвал, что в эту минуту никакие предательские или завистливые мысли не могли возникнуть в голове Вайнти. В этот момент она готова была последовать за Малсас на верную смерть.

Возвращаясь, они позволили остальным подойти поближе и прислушаться к их разговору: для них это был единственный способ учиться и запоминать. Только когда они прошли через отверстие в стене Истории, их разговор снова вернулся к неприятным вещам, поскольку история на стене была мертвой.

Между кольцами амбесед и берега рождений колючая стена истории. Запечатленное на ней было символической защитой того, что когда-то имело смысл и значение. Неужели ийланы когда-то действительно размахивали огромными крабами, вроде хранящихся здесь, беря их в океане и используя как орудие для защиты самцов? Это была правда, но не всегда было известно, что это правда. Жгучая крапива наверняка использовалась в прошлом так же, как и сейчас, но причем здесь эти раковины гигантских скорпионов? О них не было известно ничего, и все же эти экзоскелеты хранились здесь, а до того были осторожно сняты со стены в Инегбане и привезены сюда как знак непрерывности города.

Поскольку Стена была также и живой историей, на стороне, обращенной к берегу, закреплялись тела мертвых хесотсанов, которым позднее прикладывались черепа убитых ими.

В самом конце находился округлый череп с пустыми глазницами, выбеленный солнцем и окруженный наконечниками копий и острыми каменными лезвиями. Малсас удивленно остановилась перед ним и потребовала объяснений.

– Это один из устозоу, населяющих эту землю. Все черепа, которые ты видишь здесь, принадлежат меховым, теплокровным и вонючим устозоу, которые угрожали нам и были нами убиты. Но этот безымянный был хуже всех. Со своими остроконечными камнями они совершили такое, что было хуже всего остального.

– Убили самцов и детенышей? – Малсас произнесла эти слова с безразличием к смерти.

– Да. Мы нашли их и убили за это.

– Разумеется. Больше от них неприятностей не было?

– Нет. Этот вид не жил здесь, а пришел с севера, мы выследили и убили их, всех до единого.

– Значит, теперь берег в безопасности?

– За исключением коралловых рифов. Но они растут быстро и, когда достигнут достаточной высоты, мы начнем первые рождения. Тогда берег рождений будет безопасен во всех отношениях. – Вайнти протянула руку к белому черепу. – И особенно безопасен от этих убийц младенцев.

– Нам никогда больше не придется беспокоиться о них.

Глава двенадцатая

Пища в этот день была особенной, по случаю прибытия Малсас и ее окружения. События подобного рода были настолько редки, что самые молодые фарги никогда прежде не видели такого, они возбужденно крутились вокруг весь день и переговаривались друг с другом. Впрочем, били и такие, что прислушивались. Для них это было новым и необычным явлением. В повседневной жизни ийлан, хотя они и наслаждались своей пищей и ложились спать с полным желудком, потребление мяса было очень редким событием. Каждый мог принести широкий лист в одну из мясоразделок и получить порцию восхитительного мяса, которую мог съесть в каком-нибудь укромном месте. Это был привычный способ получения пищи, и никто не представлял, что может быть иначе. В тот день в городе было сделано очень мало, потому что жители его заполняли амбесед, плотно прижимались к ее стенам, карабкались на нижние ветки ограды в стремлении увидеть побольше.

После осмотра города и его полей Вайнти и Малсас отправились в амбесед. Там Малсас встретилась с ответственными за растения Альпесака, проведя большую часть времени с Ваналпи. Наконец, удовлетворенная услышанным, она отпустила всех и поговорила с Вайнти.

– Тепло солнца и растения этого города прогнали зиму из моих глаз. Я вернусь в Инегбан с этой новостью. Это сделает следующую зиму менее холодной для наших граждан. Эрефнаис доложила, что урукето загружен, хорошо накормлен и готов отправляться в любое время. Мы поедим, и я покину вас.

Вайнти выразила огорчение скорым расставанием, и Малсас поблагодарила ее, но отказалась продлить свое пребывание.

– Я понимаю твои чувства, однако урукето медлителен и мы не можем терять ни одного дня. Я видела достаточно, чтобы понять – работа здесь в хороших руках. А сейчас накорми нас. Ты знаешь Алакенши, моего первого советника и эфензеле? Она будет подавать тебе мясо.

– Это большая честь для меня, – сказала Вайнти, думая только о привилегиях этого предложения, отгоняя мысли об Алакенши, которую знала давно. Это было существо хитрое с недобрыми замыслами.